«Московский комсомолец»
10.07.2008
Станислав Комаров
Виктор Алейников раскрыл “МК” неизвестные факты работы девятого управления КГБ
Генерал-майор в отставке Виктор Алейников дает интервью в исключительных случаях, хотя пообщаться с ним мечтал бы любой журналист, пишущий о спецслужбах. В прошлом он — руководитель отдела личной охраны 9-го управления КГБ СССР: его подчиненные обеспечивали безопасность первых лиц государства и высоких зарубежных гостей в горбачевские времена. Ныне — президент Ассоциации ветеранов органов государственной охраны “Девятичи”.
— Виктор Васильевич, вы возглавляли отдел личной охраны, пожалуй, в самые трудные для этой службы годы. Михаил Горбачев в отличие от предыдущих генсеков лихо пошел в народ, явив всему миру новый тип общения руководителя страны со своими гражданами. Можно только предположить, какую головную боль доставляли эти импровизированные выходы вашим сотрудникам.
— Вы, наверное, знаете, какой был основной принцип при отборе людей в отдел личной охраны. Мы не готовили для этих целей просто физически крепких сторожей. Здесь всегда работали интеллектуалы, люди образованные, разносторонне развитые, способные мгновенно, на автомате, принимать единственно правильное решение, а если необходимо, не задумываясь жертвовать своей жизнью ради охраняемого лица. Да, в работе с Михаилом Сергеевичем нам пришлось во многом перестраиваться, но исходя из поставленных задач каждый “личник” знал свое место, свой маневр, в том числе во время спонтанных выходов Горбачева “в народ”. Приведу такой пример. В декабре 1988 года, после официального приема в штаб-квартире ООН, около полуночи, по пути возвращения в резиденцию кортеж автомашин советской делегации идет по Нью-Йорку, и вдруг от первого лица звучит просьба, она же приказ: остановиться на Бродвее для встречи с жителями. Но мы всегда были готовы к подобным сюрпризам, о чем своевременно предупреждали и своих зарубежных коллег. И в этот раз встреча М.С.Горбачева с простыми американцами прошла хорошо. А вот наши коллеги из секретной службы пережили незабываемые впечатления от этой остановки кортежа и общения с гостями ночного города.
— У всех на слуху — случай со слесарем Александром Шмоновым, когда тот в 1990 году, во время ноябрьской демонстрации на Красной площади, попытался выстрелить в первого и последнего Президента СССР. Однако, я уверен, так или иначе подобные ЧП случались, но в свое время по тем или иным причинам не были преданы огласке и не стали достоянием общественности.
— Смотря что вы понимаете под словом ЧП. Я считаю, что ЧП — это когда преступление против охраняемого лица уже совершено. Такого в мою бытность не было. Да, нештатные ситуации возникали, но наши сотрудники всегда действовали четко. Эксцессы и ЧП возможны и происходят только тогда, когда работают дилетанты или некомпетентные специалисты, когда нет взаимопонимания и плохо отлажено взаимодействие между представителями различных спецслужб, осуществляющих охрану государственных деятелей.
Возвращусь к истории со Шмоновым. Он впоследствии утверждал в СМИ, что якобы ему удалось произвести два выстрела: один в сторону Мавзолея, другой — в сторону ГУМа, но это неправда. Наши сотрудники настолько быстро его обезвредили, что он успел выстрелить только в брусчатку.
— Так это была единичная нештатная ситуация? Или все-таки какие-то подобные случаи происходили?
— Вспоминается почти анекдотичный случай в Красноярске. Михаил Сергеевич по традиции вышел пообщаться с народом, и в толпе мои сотрудники обнаружили мужчину с охотничьим ружьем, спрятанным под одеждой. Его мгновенно нейтрализовали, начали разбираться, что к чему. Выяснилось: он возвращался с охоты, увидел большую толпу, решил полюбопытствовать. Но, как говорят в народе, любопытство до добра не доводит. Естественно, после выяснения всех обстоятельств его отпустили, но это стало для незадачливого охотника уроком на всю жизнь.
Другой случай — уже более серьезный — произошел при посещении Михаилом Горбачевым Индии. К нам поступила конкретная информация о том, что в эту страну направлена группа боевиков, чтобы сорвать визит советского лидера. В то время в Индии была очень сложная оперативная обстановка (с учетом “афганского синдрома”), там находилось порядка миллиона беженцев из Афганистана. Перейдя границу с Пакистаном, террористическая группа должна была предпринять попытку прорваться в Дели. В этой связи мы обратились к руководству Комитета госбезопасности об участии в обеспечении визита советского лидера сотрудников антитеррористического подразделения “Альфа”, хорошо подготовленных для борьбы с терроризмом. Добро было получено, и в дальнейшем все организационные вопросы в обязательном порядке мы решали с ее командиром, генерал-майором Зайцевым Геннадием Николаевичем. В эту поездку были откомандированы десять бойцов (в основном снайперы), которыми руководил Виктор Зорькин. Они вошли в состав моей группы.
В Дели провели рекогносцировку: своевременно изучили аэропорт “Палам”, трассы проезда, места проживания в советской резиденции, президентском дворце, где останавливался Горбачев, и правительственном отеле “Ашок” и ряде других объектов, которые должен был посещать советский руководитель. Естественно, что индийские спецслужбы нами были поставлены в известность о том, что мы будем выставлять в определенных местах снайперские посты, оборудованные специальной техникой, — они-то и были закреплены за сотрудниками группы “Альфа”. Задачу по обеспечению безопасности визита мы выполнили успешно. А афганские террористы были задержаны индийскими коллегами.
— Насколько мне известно, идея привлекать снайперов “Альфы” к обеспечению безопасности высших должностных лиц Советского Союза родилась в те годы, когда вы возглавляли отдел личной охраны “девятки”?
— Да, идея тесного взаимодействия с этим подразделением принадлежала руководству 9-го управления КГБ в период 1985—1986 годов. Этот визит Михаила Горбачева в Индию и был нашей первой совместной командировкой.
— Исходя из ваших слов, контакты ваших людей со специалистами из зарубежных спецслужб были и остаются более чем тесные.
— Это абсолютно естественное явление. Обмен опытом происходит постоянно, более того — нередко нам приходилось обучать специалистов иностранных спецподразделений определенным навыкам и приемам. Так, к примеру, в годы моей службы мы очень плотно контактировали и обучали сотрудников индийской службы охраны премьер-министра Раджива Ганди. Но индийцы оказались не самыми прилежными учениками. Вопреки нашим рекомендациям они допустили грубейшие ошибки, обеспечивая безопасность этого индийского лидера, что позволило тамилке-смертнице во время встречи Раджива Ганди с избирателями беспрепятственно, без проверки, приблизиться к охраняемому лицу и замкнуть на себе контакты, приведя в действие взрывное устройство. Мы тщательно проанализировали действия своих коллег и обнаружили огромное количество просчетов, приведших к этой трагедии.
Так что все подобные случаи — это результат халатности, некомпетентности и непрофессионализма служб охраны, чего в своей работе мы стремились никогда не допускать.
— Как профессионал как вы относитесь к тому, что периодически в прессе появляются сенсационные материалы, якобы проливающие свет на какие-то громкие исторические события, связанные с деятелями нашего государства?
— Всегда внимательно знакомлюсь с подобными публикациями. Что-то, естественно, вызывает у меня интерес, но в большинстве случаев — всего лишь недоуменную улыбку. Я понимаю специфику журналистской работы — рассказ должен быть ярким и интересным, но в основе его должны лежать все-таки достоверные факты, а не домыслы и предположения.
Но больше всего мне не нравится то, что многие авторы пытаются героизировать обыкновенных преступников, покушающихся на самое дорогое, что есть у человека, — его жизнь. Никто не имеет права убить человека, даже прикрываясь самыми красивыми словами, независимо от того, идет ли речь о жизни лидера государства или простого гражданина. Плоды этой преступной идеализации мы пожинаем теперь с лихвой. Теракты сейчас настолько распространенное явление, что обуздание этой заразы стало первостепенной задачей общемировой политики.
